Красивая история — подруга осталась ночевать у друзей

— Скажи «Аврора», снимай трусы без разговора boro.da33.ru
— Скажи «арбуз», твой папа карапуз
— Скажи «банка», твоя бабушка цыганка
— Скажи «банан», твой папа наркоман
— Скажи «баранка», твоя мать цыганка
— Скажи «ваза», поживи пока без газа
— Скажи «воровка», тебя мама свяжет ловко
— Скажи «газ», тебе цыганка титьку даст
— Скажи «гараж», снимай трусы, иди на пляж
— Скажи «двести», снимай трусы-иди к невесте
— Скажи «дура», у тебя красивая фигура
— Скажи «ЗИЛ», твой папа попой тормозил
— Скажи «карета», тебе (Имя друга) шлёт привета
— Скажи «кирпич», твоя папа бич
— Скажи «клей», выпей баночку соплей
— Скажи «кружка», твоя мать болтушка
— Скажи «кукуруза», поцелуй цыганке пузо
— Скажи «лук», по лбу стук, Скажи «чеснок», по спине лопатой НА-А-А!
— Скажи «май», я пукну, ты поймай
— Скажи «маяк», по башке тебя фигак
— Скажи «муха» — хвать тебя за ухо; скажи «оса «- хвать тебя за волоса; Скажи «птичка «- хвать тебя за яичко
— Скажи «машина», выпей баночку бензина
— Скажи «ну», баранки гну, когда согну, дам одну
— Скажи «палка», у тебя на носу галка
— Скажи «пароль», на горшке сидел король
— Скажи «паровоз», я насрал, а ты повёз
— Скажи «пароход», снимай трусы иди в поход
— Скажи «печка», твоя мать узбечка
— Скажи «подвал», тебя скелет поцеловал
— Скажи «подушка», твоя мать лягушка
— Скажи «полотенце», твоя мама любит немца
— Скажи «помидор», твоя бабушка боксёр
— Скажи «рак», ты дурак
— Скажи «ракета», ты директор туалета/твой папа начальник туалета
— Скажи «руль», я насрал — ты карауль
— Скажи «самолёт», снимай трусы — иди в полёт
— Скажи «Скорая», твоя мама голая
— Скажи «сотка», твоя мама красотка
— Скажи «три», сопли подотри
— Скажи «унитаз», твой папаша водолаз
— Скажи «фонтан», твои трусы во-о-о-он там
— Скажи «чайник», твой отец начальник

48 — половинку просим! 41 — ем один! 48 — делим всем! 47 — подожди, пока я съем!
Андрюха — голова два уха.
— А мне? — У тебя рука в говне!
— Будь другом — насри кругом, будь братом — насри квадратом, будь сестрой — насри звездой.
Буква «эс»- ты мне нужна, Позовите доктора, Доктор скачет на бутылке Прямо немцу по затылку, Немец думал, что война Сделал пушку из говна.
— Говоришь на меня — переводишь на себя.
— Дай! — Полай! Лает. А собакам не дают, собаки сами достают!
— Дай папиросочку, у тебя брюки/трусы в полосочку.
— Дай семечек. — Поссы на венечек.
— Дай прокатиться. — Жопа не годится! -Если жопа не годится, значит можно прокатиться! — А колеса матерятся, не дают тебе кататься! — И седушка матерится, значит можно прокатиться!
Вылез глист из унитаза и сказал такую фразу…
Ехали цыгане, кошку потеряли, кошка сдохла, хвост облез, кто промолвит слово, тот её съест! А кто засмеётся, тот кошечьей крови напьётся!
Жадина говядина солёный огурец. На полу валяется, ни кто его не ест.
Занимайся физкультурой! Вырастешь здоровой дурой!
Когда громко пукнул нужно было успеть сказать ПИП на ЛИП (пердеть имею право налево и направо). Если не успел, то все кто крикнул «Гол» пробивают по поджопнику.
Кто обзывается, тот сам так и называется.
Кто повторяет, тот в уборную ныряет, а в уборной крокодил, нашу (имя) проглотил.
Кто родился в попе негра, отзовись.
Кто со мной, тот герой, кто без меня, тот паршивая свинья!
Ленин сказал делиться, а Сталин сказал своё иметь, Сталин умер, а Ленин всегда живой.
Летит летит ракета Вокруг земного света А в ней сидит Гагарин Простой советский парень
Мирись-мирись, больше не дерись. А если будешь драться, то буду я кусаться. А кусаться не причём, буду драться кирпичом. А кирпич сломается, дружба начинается.
— Молчишь- в попе торчишь, отозвался- в попе остался.
На столе стоит стакан, а в стакане лилия. Что ты смотришь на меня рожа крокодилия.
— Не бойся ножа, а бойся вилки! Один удар — четыре дырки!
Не больно, не больно! Курица довольна!
Не учи учёного, съёшь говна копчёного/печёного
Никто меня не любит, никто не приголубит, Пойду я на помойку, наемся червяков. Они бывают разные — зелёные и красные, Наемся и умру, а знаешь, почему?
— Нюхай пятку — дам десятку.
Обезьяна Чи-Чи-Чи продавала кирпичи, за верёвку дёрнула и нечайно/тихонько пёрнула. А строители/покупатели пришли — фу, воняют кирпичи! А рабочие пришли, напердели и ушли.
Обезьяна Чи-Чи-Чи продавала кирпичи, не успела их продать — убежала под кровать.
Обманули дурака на четыре кулака!
Очкарик-вжопешарик Поехал на футбол Очки ему разбили Сказали — это гол!
По реке плывёт кирпич Деревянный как стекло Ну и пусть себе плывёт Нам не нужен пенопласт!
— Первое слово дороже второго. — Второе слово съела корова!
Пётр Первый пёрнул первый, показал пример полку. (7 букв П)
Пётр Первый пошёл погулять, Поймал перепёлку, пошёл продавать. Просил полтинник, получил подзатыльник. (12 букв П)
Повторюша-дядя Хрюшка из помойного ведра, все помойки облизала, и «спасибо» не сказала!
Посмотри вокруг сторон — тебе в попу лезет слон!
— Пошли? — Куда? — На Кудыкины горы воровать помидоры.
— Пошли? — Куда? — Попой резать провода и делать замыкание.
Прежде, чем нагнуться, надо оглянуться!
— Расшифруй «КОЛЯ»? — ??? — Корова Отелилась Летом. — А Я? — А ты зимой!
Сегодня воскресенье, девочкам печенье, мальчикам лепёшки из гнилой картошки.
Сидит Ванька на заборе мочит письку в ацетоне! Химия-химия, вся пиписька синяя!
— Скажи, сколько в тебе килограммов? — (называет свой вес) — А без говна, сколько?
— Слушай, почему ты записался, а не ходишь? — Куда? — В «Союзпечать» — говно качать и пять копеек получать.
— Смотри, упало! И пар пошёл, и мухи налетели!
— Сорок один — курю один, сорок восемь половинку просим.
Тай-тай налетай!
Тётя Люба всех полюбит, перелюбит, вылюбит. Дядя Женя всех поженит, Переженит, выженит. Тётя Валя всех повалит… Тётя Света всех посветит… Дядя Серя всех посерит… и т.д.
— Ты за канат или за верёвку? — За канат — За немецкий автомат! — За верёвку — За Советскую винтовку!
— Ты за Луну или за Солнце? — За Солнце: — За пузатого Японца! — За Луну: — За Советскую Страну!
— Ты, не ты, попой нюхаешь цветы, с трёх этажной высоты, а цветы железные, для тебя полезные! Ответы: — Да понюхала бы я, только очередь твоя. — А ромашка не моя, попа нюхает твоя. — Моя попа не бульдог, чтобы нюхать твой цветок.
Ты мне больше не подружка, Ты мне больше не дружок, Забирай свои игрушки и не писай в мой горшок.
— У меня в трусах тепло, У тебя в трусах говно!
— Умный-умный! По горшкам дежурный! Ответ: — А я все горшки обошёл и тебя в одном нашёл!
Фак ю бич, — сказал Ильич.
Факи-Фиги-кулаки это признаки любви!
Хватаешь сильно чела за «карок» и спрашиваешь: — Дуб, орех или мочало? — Мочало. — Начинаем всё сначала. Дуб, орех или мочало? — Дуб. — Выбиваем правый зуб! — Орех. — На кого покажешь грех?
Четыре чёрненьких чумазеньких чертёнка чертили чёрными чернилами чертёж.
Чё зыришь? В штаны напузыришь!
Шишки-шишки — я на передышке!
Шышел-мышел, котик/пёрнул вышел.
— Я в домике!
— Я на гору, а я с горы. — Я на слона, а я со слона. — Я на рака, а я срака.

Первые — горелые под тряпкой половой, Вторые — золотые под ленинской звездой.
Первые — горелые, Вторые — золотые, Третьи — умытые, золотом покрытые, Четвёртые в лесу доедают колбасу.
Первые — горелые, Вторые — золотые, Третьи — умытые, золотом покрытые, Четвёртым денежки дают, Пятых палкой бьют.
Первые — горелые, Вторые — золотые, Третьи — умытые, золотом покрытые, Четвёртые в подвале кушают сандали, Пятые на танке кушают баранки.
Первые — горелые, Вторые — золотые, Третьи — умытые, золотом покрытые, Четвёртые в подвале кушают сандали, Пятые — помятые, Шестые — богатые, Седьмые — в ракете, Восьмые в туалете, Девятые — с усами.

Три-три-три- дырка
Бри-бри-бри- сырка
Жри-жри-жри- жирка
Гри-гри-гри- горий
Зри-зри-зри- в корень
Шри-шри-шри- Ланка
При-при-при- манка
Ври-ври-ври- врушка
Дри-дри-дри- стушка
Сри-сри-сри- кака
Фри-фри-фри- бяка
Мри-мри-мри- муха
Чри-цри-нри- скука

Марина накрывала на стол, а Вика стояла, прислонившись к косяку.

— Ой, Маришка, — сделав страшные глаза, сказала Вика, — наброшусь на твоего мужа ночью и изнасилую, ведь между нами не будет твоего героического тела!

Марина была давней подругой Вики. Дружба их была чистой и ничем не омраченной. Парней друг у друга они не отбивали, зависти не было, обе были красивыми стройными блондинками. И когда Маришка познакомилась с Сашей, Вика была рада за нее — уж больно хорош был парень.

Широкоплечий, симпатичный, обходительный. В любой компании он сразу становился центром внимания, сыпля шутками, не выходящими за рамки приличия, и красиво ухаживая за дамами, не переходя опять же той черты, когда его спутница начинала ощущать беспокойство. И в постели, по словам Маришки, он был неутомим и разнообразен; то бросался на нее, как зверь, то был нежен до застенчивости.

Легкий эротизм, исходящий от Сашки, не оставил равнодушной и Вику. Она с удовольствием флиртовала с ним, постоянно ощущая его внимание, и не пугалась, когда его откровенно мужской взгляд скользил, к примеру, по ее стройным ножкам. Однако все это никогда не выходило за рамки шутки, и, по всей видимости, устраивало всех троих. И будучи свидетельницей на свадьбе Сашки и Маришки, Вика, видя счастливых новобрачных, была ужасно рада за подругу. В тот день, как и зачастую до этого, Вика оставалась у супругов ночевать…

— Я этого не боюсь, — серьезно сказала Маришка, потом улыбнулась. — В общем, мне надоело спать посередине. Хоть наш диван и кажется огромным, втроем на нем тесновато.

— Не замечала.

— Да? Ты не спала посредине…

— Но приличия… — вскинула точеные брови Вика.

В ответ Маришка тоже вскинула брови, сведя глаза к переносице. Подруги рассмеялись.

— Нет, чувствую я, придется мне купить вам диван на кухню…

— Никаких диванов на кухне!..

Сашка появился из-за спины Вики и обнял ее за тонкую талию. Вика не отказала себе в удовольствии тоже прижаться к его сильному телу.

— Ты — моя вторая жена, и по статусу должна находиться в моей постели.

И он еще крепче притянул Вику к себе.

— Дурак. — Незлобиво сказала Маришка. — Ладно, герои-любовники, садитесь за стол.

Вика не могла уснуть. Присутствие рядом сильного красивого мужского тела не давало расслабиться. Раньше не было ничего подобного. Сашка оставался другом, и его подспудный эротизм никогда не возбуждал ее до такой степени. К тому же (надо быть такой дурой) она, выставив Сашку, улеглась полностью обнаженной — девушку всегда мучила патологическая бессонница, если ее тело не ощущало полной свободы. «Надо будет съездить к Игорю, немного развеяться» — подумала Вика.

Постепенно она начала засыпать. И тут она почувствовала, что ее упругой попки что-то коснулось. Сон слетел с нее. Девушка замерла. Все ее эротические мысли нахлынули с новой силой. Она ничего не могла с собой поделать, представляя ЧТО могло коснуться ее ягодиц. Каков же был ее испуг, когда горячая мужская рука, пробравшись под простыней, уверенно легла на изгиб бедра. В тот же миг девушка была властно притянута к мужскому телу. Мысли, словно стайка рыбок, куда-то упорхнули. В ночи осталось только ощущение твердого пульсирующего мужского начала уютно устроившегося между ее упругими ягодицами. Но Сашка не останавливался на достигнутом, просунув вторую руку между постелью и женским телом, он зафиксировал победу и продолжал наступление. Рука, лежащая сверху, начала неспешное исследование. Она сползла с бедра, уверенно лаская плоский живот. Пальцы нежно обежали кружок вокруг пупка, а затем поползли выше и легли под грудь, немного приподняв ее, словно взвешивая. Вика чувствовала, как оценивающе мнет уверенная рука ее высокую упругую грудь. И тут Сашка с неожиданной силой сжал пальцы. Девушка ощутила прилив сладострастно-нежной боли, испытывая серию толчков внизу живота.

«Игрушечный оргазм», как называла эти ощущения сама Вика, немного протрезвил ее, но Сашка не дал ей опомниться. Он полностью захватил в плен точеную грудь, пропустив набухший до боли сосок между пальцами, несильно сжал его. Новый приступ сладострастья заставил Вику издать сдавленный стон, а Сашка продолжал нежно терзать сосок. Девушка полностью была в его власти, и когда его колено протиснулось между ее ножками, она покорно согнула одну, отведя колено далеко в сторону. Сашка тут же немного спустился, и его мужское достоинство оказалось напротив ее влажной щелки. Пещерка любви предстала совершенно беззащитной перед мощным агрессивным зверем, готовая сдаться на милость победителю. Это видение снова заставило тихонько застонать девушку.

Она в приливе сладострастья схватила пульсирующий жезл любви. Он был большой, но не огромный, и очень твердый. Под ее тонкими изящными пальцами он вздрогнул, и Вика на миг испугалась, что Сашка изольет свой сок раньше времени, но тот лишь приглушенно зарычал. Проверяя его, Вика плавно потянула кожу от навершия к основанию. Под ее пальчиками с ухоженными ноготками ощущалась сталь, по которой мягко скользил нежнейший бархат. Не в силах больше терпеть сладкую муку, девушка направила копье любви в свою трепетную ловушку, ощущая, как вдавливаются сашкины пальцы в ее бедра, а его тело вгоняет своего необузданного зверя все дальше в покорную своему новому хозяину пещерку. Оргазм сотряс ее тело, и она уткнулась в подушку, заглушая рвущиеся из горла стоны. Девушка ожидала, что партнер тоже освободится от своего сока, но он, властно притягивая ее за бедра к себе, продолжал мощно и размеренно пронзать свою жертву. Вика призналась себе, что ее предательское тело отвечает Сашке. Ее спина прогибалась, словно желая как можно более услужливо представить пещерку агрессору, ее бедра тоже жили своей жизнью, встречая каждый толчок встречным движением. Ее маленькая стопа, вытянув пальчики, стала ласкать мужское бедро. Через несколько минут Сашка не выдержал. Мощный поршень, хозяйничающий в пещерке любви, вдруг остановился. Девушка почувствовала, как он заполнил собой ее всю, а затем взорвался. Горячая струя ударила Вику изнутри, словно выжигая, и длинный затяжной оргазм заставил расцветиться ночь радужными красками…

Когда к девушке вернулась способность думать, она осознала, что никогда не сможет осудить себя за свое малодушие. Настолько восхитительным было произошедшее. Однако, поклялась себе Вика, больше никогда такого не повторится. Она любила Маришку как сестру, и ее муж должен остаться ее мужем. «Я же знаю, как они любят друг друга. И ни разу не видела, чтобы он посмотрел на другую женщину с большим желанием, чем на свою жену». Сашка пошевелился и прошептал, щекоча ее нежное ушко:

— Послушай…

— Не надо ничего говорить, — повернулась к нему Вика. — Давай просто договоримся, что эта чудесная ночь нам просто приснилась. Все будет по-прежнему.

Она не видела, как Сашка недоверчиво покачал головой, отворачиваясь к Маришке… Настроения не было. Ночное приключение не выходило из головы. Ко всему прочему Вика забыла у Маришки свою косметичку. Придется сегодня после работы заезжать к ним. У Вики были свои ключи от их квартиры, и она рассчитывала, уйдя пораньше с работы, забрать свою косметичку…

Открыв дверь, Вика прошла в прихожую и застыла, как вкопанная. В приоткрытую дверь она увидела Маришку и Сашку, занимающихся любовью. Это было восхитительное зрелище. Вика откровенно разглядывала пару. Маришка, прогнув загорелую спину, стояла в классической позе попкой к партнеру. Ее ягодицы упруго вздрагивали в такт движениям Сашки.

А тот, рыча от неприкрытой страсти, впился пальцами в бедра жены и толкал свой жезл любви все дальше и дальше. Они были так красивы в своей необузданной страсти, не слыша и не видя ничего вокруг…

Рука Вики непроизвольно поползла к краю узкой короткой юбки. Наверное, она будет выглядеть немного глупо с задранной юбкой посреди маленькой прихожей, да еще украдкой подсматривая за интимной жизнью своих лучших друзей. Трусики ее стали влажными, и она поспешила запустить руку к своей нетерпеливой киске, к требовательно набухающему бутону. Сладкая истома пронзила все ее существо, когда ноготочки, царапнув по нежным лепесткам, обрамляющим мокрую щелку, стиснули сосредоточие наслаждения. Кусая губы, чтобы не застонать, девушка сжала пальчики. Весь мир для Вики свернулся в один маленький бутон страсти. Волна наслаждения захлестнула ее, заставив прислониться к косяку. Ее спина выгнулась, округлые грудки высоко вздымались, задевая сосками за ткань блузки. Еще удерживаясь на краю оргазма, Вика вдруг увидела, как Сашка на мгновение замер, а потом раздалось его торжествующее рычанье с вплетающимся в этот звук протяжным женским стоном. Воспоминания о сашкином жезле, заполняющем собой всю ее изнутри, и последовавшим за этим ударом обжигающего сока были так свежи, что оргазм сотряс Вику. Ее сдавленный возглас слился с голосами любовников и не был ими услышан. Девушка, торопливо опустила юбчонку. Ей удалось бесшумно открыть дверь и выскользнуть на лестничную площадку. Прислонившись с наружной стороны, Вика пыталась унять выскакивающее из груди сердечко. Лишь только немного успокоившись, она подняла изящную руку к кнопке звонка…

Сославшись на усталость и попросив Вику приготовить Сашке ужин, Маришка ушла в комнату. Вика осталась наедине с Сашкой. Она пыталась вести себя с ним по-прежнему, но их шуточки звучали теперь слишком уж двусмысленно. «Нет, каков наглец, ну, как же можно быть таким эротичным» — думала девушка, вдыхая изящным носиком запах смеси табака, хорошей туалетной воды и еще чего-то агрессивно-провоцируещего, присущего только ему одному.

Ей казалось все же, что лукаво поглядывающий на нее Сашка, не замечает того, что с ней твориться. Он быстро съел приготовленный ужин, не переставая сыпать шуточками, и вышел покурить на лестницу. Вика опустилась на табуретку, задумчиво глядя в окно. Мысли ее заняло то, что никогда еще она не возбуждалась так легко… Краем глаза девушка заметила, как вошел Сашка и встал за ее спиной.

— Спасибо, Вика, было очень вкусно. А теперь… Он мягко, но настойчиво взял Вику за плечо и повернул к себе.

— Саш… Дальнейшие слова застряли в горле девушки потому, что прямо перед ее лицом возвышался могучий богатырь, росший из расстегнутой ширинки. Гнев охватил Вику, происходящее уже не лезло ни в какие ворота. Она уже собиралась высказать наглецу все, что она о нем думает, но зрелище вздыбившегося перед ней во всей своей необузданной красе мужского начала не отпускало ее. Незаметно злость перетекла вниз живота, преобразившись в сладкую истому. Вика почувствовала на затылке его руку, мягко притягивающую ее головку к нетерпеливо подрагивающей плоти. Изящно очерченный ротик открылся, обнажив белые ровные зубки. Не противясь больше своим чувствам, Вика осторожно захватила губами наконечник копья. Язычок девушки, словно пробуя на вкус деликатес, стал легонько касаться складочек вокруг навершия.

К ее восторгу твердое и одновременно нежное сашкино оружие отозвалось сладкой пульсацией. Осмелев, Вика втянула навершие поглубже, вызвав восхищенный вздох у Сашки. Нетерпеливый язычок, наслаждаясь солоноватым привкусом, ласкал всю поверхность нежнейшей бархатной кожи, куда только мог дотянуться. Головка девушки стала совершать неторопливые поступательные движения, а ее мягкие губы плотным колечком охватывали жезл, стараясь отодвинуть складочку подальше от навершия. Сашка тихонько постанывал, внимательно разглядывая происходивший внизу процесс. Между тем Вика, желая еще больше подчинить себе зверька, взяла его в кулачок и стала помогать своему ротику укрощать красавца. Навершие выскользнуло из пухлых губ, но великолепный зверь оставался в плену нежных пальчиков. Девушка провела язычком к основанию, а потом стала возвращаться, легонько покусывая его кожу, словно надетую на стальной стержень.

Ее ротик снова поймал навершие, усиливая нажим, рука заскользила быстрее. Вика посмотрела вверх, на Сашкино лицо, излучавшее неприкрытую страсть. Потом ее внимание опять переключилось на великолепную машинку любви. На протяжении всего действия ее киска, несмотря на отсутствие внимания, не прекращала сокращаться в «игрушечном» оргазме. Девушка никогда не испытывала ничего подобного. Все это заняло довольно продолжительное время, но в конце концов наступила развязка. Сашка уже знакомо замер, и восхитительный сок хлынул на благодарный язычок. Вика никогда раньше не пыталась попробовать мужской сок, но теперь она наслаждалась его вкусом, ни с чем несравнимым и сводящим с ума.

Вика не решалась поднять глаза на Сашку, наблюдая, как за молнией слаксов исчезает его оружие. Если бы не горячий привкус его сока, остававшийся на губах и языке, то она, пожалуй, испытала бы сильнейшее разочарование. Ее бедная влажная киска молила о ласке…Грудь девушки бурно вздымалась, ее трясло от неудовлетворенного желания. Ни попросить Сашку, ни заставить себя прикоснуться к киске при нем, Вика не могла. Сашка не стал дожидаться, когда ее нереализованное возбуждение перейдет в злость. Он рывком поднял Вику, прислонив к холодильнику. Девушка успела только отвернуть голову, инстинктивно пытаясь скрыть полыхающее лицо за волной белокурых волос. Однако полуоткрытый чувственный ротик и подрагивающие ресницы опущенных глаз легко давали понять о силе возбуждения. Вика не успела опомниться, как ее узкая юбка скользнула вверх по гладким бедрам, а полупрозрачные трусики сдвинуты в сторону, открывая набухшие лепестки цветка любви.

Через мучительное мгновение сашкина рука очутилась между ее ножками. Едва сдержав крик, девушка откинула голову назад, выгнувшись дугой. А Сашка, любуясь зрелищем охваченной страстью девушки, неспешно провел пальцами по нежным лепесткам. Они не замедлили откликнуться, еще шире открыв вход в пещерку. Бутон любви тоже получил свою долю внимания. Мужские пальцы, нащупав сладострастный бугорок, стиснули его и, немного помедлив, начали нежно теребить его. Вика не могла сдержать тихих стонов, рвущихся из груди в такт движениям сашкиной руки. А его пальцы на мгновение застыли на бутоне, словно давая девушке почувствовать всю полноту своей власти над ней, а затем самый шустрый раздвинул складочки у входа и скользнул во влажную глубину. Не владея собой, Вика напрягла мышцы своей киски, чтобы как можно полнее ощутить внутри себя Сашку.

Время на мгновение застыло. Девушка словно со стороны увидела себя — с вздернутой на бедра юбкой, с сохранявшимся на полуоткрытых губах вкусом ароматного нектара, с мужской рукой, уверенно устроившейся между длинными ножками. И его — немного отстранено наблюдающего за ее сладострастьем. Тут же оргазм, словно мощная волна подхватил девушку, и она упала, извиваясь в сладких судорогах, на грудь Сашке…

Как она ушла из квартиры своих друзей, и как добралась домой, Вика впоследствии так и не смогла вспомнить…

В воскресение супруги поехали к Вике. Марина изредка поглядывала на Сашку, уверенно ведущего машину. Она очень любила своего мужа, она не представляла жизни без него. Однако его гипертрофированная сексуальность, иногда выводила ее из себя. Занятия любовью каждый день, да еще, как правило, не один раз, постепенно начали ее тяготить. Приблизительно раз в три-четыре дня девушка получала фантастическое удовольствие от своего любимого, однако в промежутке она старалась отделаться от своих обязанностей побыстрее. Маришка видела, что и Сашка страдает от переизбытка своей страстности.

Как-то раз Маришка перехватила Сашкин взгляд, устремленный на открытые коленки Вики. Странно, но Маришка, ужасно ревнивая к другим, нисколько не ревновала мужа к своей подруге. И возникшая мысль поначалу была совсем несерьезной: что если Сашка изменил бы ей с лучшей подругой? «Я могла бы немного передохнуть» — улыбнулась девушка про себя. Представив сплетающиеся безупречные тела своих самых близких людей, Маришка вдруг осознала, что это ее дико возбуждает. Тогда она едва дотерпела, когда уедет Вика, и соблазнила мужа прямо на кухне. И лишь потом, уже засыпая, она поняла, что видение, спровоцировавшее ее бурное желание, даже на миг не распалило ревность. Наоборот, она чувствовала какую-то щемящую нежность к подруге. Маришка улеглась, тесно прижавшись к мужу, и закрыла глаза. «Да и Вика все никак не может найти нормального мужика, — думала она. — Неужели мы не поделим Сашку? Нас двоих как раз хватит, чтобы удовлетворить его аппетит…».

В течение недели эта мысль терзала ее. В принципе, все уже было решено. Смущали Маришку лишь два момента. Во-первых, надо было уговорить Сашку, а во-вторых, как ко всему этому отнесется Вика, весьма щепетильная в таких вопросах. Наконец, в один из вечеров, девушка высказала все своему мужу. Поначалу ее слова лишь рассмешили Сашку. В течение нескольких дней он так и посмеивался, слушая то вкрадчивые, то рассудительные речи Маришки. Девушка не сдавалась, и однажды Сашка спросил, что будет, если он вдруг влюбится в ее подругу. «Но ведь известно, что мужчины вполне могут любить сразу двух женщин, я согласна делить тебя с Викой, но больше ни с кем, слышишь! Даже не думай о других». Сашка задумался, а потом произнес: «Ну, допустим. А как ты собираешься нас свести? Это ведь не случка породистых собак!». Маришка вскочила: «Поступим так…».

Весь вечер Маришка с затаенной улыбкой наблюдала, как между ее мужем и подругой проскакивают искорки страсти. Сама она была вполне сыта любовными утехами, лишь вчера муж подарил ей сумасшедшую ночь. Вика же восхитительно смущалась, когда Сашка, словно невзначай, касался ее высокой груди, или скользил взглядом по ее стройным ножкам. Впрочем, удовлетворенно признавалась себе Маришка, столь же откровенно он ощупывал взглядом и ее собственную фигурку, что вовсе сбивало Вику с толку. Ближе к вечеру Маришка потащила Вику в ванную, прошептав в розовое ушко: «Пойдем, я потру тебе спинку».

Ванна в двухкомнатной Викиной хрущовке была маленькой, поэтому раздеваться девушкам пришлось в тесноте. Они почти разделись, оставаясь в одних полупрозрачных кружевных трусиках, когда вдруг их упругие грудки соприкоснулись. Нежной кожей Марина почувствовала твердые вишенки сосков подруги. Эти грудки наверняка ласкал Сашка! Его пальцы мяли эти соски… Вика насторожилась, но словно, читая мысли подруги, не торопилась отстраняться.

— Давай, я помогу тебе снять трусики. — Прошептала Марина, чувствуя, как внизу живота становится жарко. Вика только молча кивнула и, немного откинувшись назад, прикрыла густыми ресницами глаза. Марина наклонилась чуть вперед. Их грудки плотно прижались друг к другу. Марина, прислушиваясь к своим восхитительным ощущениям, просунула большие пальцы под узкую тесемку трусиков подруги, ее ладони легли на шелковистую кожу. Попка была что надо! Испытав мимолетное разочарование, когда ее грудь рассталась со своим мягким пристанищем, Марина стала стягивать трусики с подруги. Ее ладони, следуя округлости ягодиц, скользнули вниз, и девушка стала приседать. Когда ее глаза оказались на уровне киски подруги, она замерла, ощущая трепещущими ноздрями еле уловимый женский аромат. Марина выпрямилась и, озорно глядя на подругу, сказала:

— Ты совсем влажная там, тебя так Сашка заводит?

Вика вздрогнула и открыла глаза, в которых отчаянно заметалась паника. И Марина, не в силах утерпеть, рассказала ей все. Маришка, прощебетав, что-то вроде «Сашка уже скоро выйдет из ванной. Ну, не бойся, морально я с тобой», упорхнула в Викину комнату и закрыла перед ней дверь. Девушка в расстроенных чувствах уселась на краешек двуспального дивана. На этом диване всегда спали супруги, когда были у нее в гостях… И наверняка занимались любовью! Девушка все еще сражалась за осколки разбитой вдребезги морали, когда услышала, как дверь ванны открылась.

Девушка порывисто вскочила на ноги, но Сашка уже вошел. Когда Вика осознала, что он абсолютно голый, у нее захватило дух. Ее взгляд, словно магнитом притягивало мужское естество, соблазнительно покачивающееся в такт шагам. Мораль проиграла окончательно и бесповоротно. Сашка подошел и, взяв девушку за подбородок, пытливо взглянул ей в глаза.

— Если ты против, то я уйду.

Вика покраснела и еле слышно пролепетала, чувствуя, как внизу живота все жарче разгорается пламя: — Я хочу тебя.

Сашка наклонился к ее губам. Его поцелуй был нежен, в нем не было ни намека на страсть. Отстранившись, он прошептал:

— Я люблю тебя, и я люблю Маришку, примешь ли ты все как есть?

Вика кивнула, немного озадаченная, а Сашка кивнул и словно с облегчением вздохнул. Затем он простонал и, прижав девушку к шкафу, впился в ее рот губами. Его язык властно протиснулся между ее зубками и по-хозяйски обследовал весь ротик. Девушка, уже вся во власти желания и счастья, обхватила настырного малыша, не уступающего в нахальстве своему большему нижнему брату, чувственными губами и принялась, постанывая от удовольствия, его посасывать. Между тем ее тело также подверглось атаке. Вика ощутила сквозь тонкий халатик, как ее всю без стеснения ощупывают. Ей казалось, что обнимающий ее мужчина многорук, как индийский бог. Уверенные пальцы, смяв ткань на упругой попке, сжали ягодицы. Затем в плен попала ее грудь. Через мгновение набухший сосок оказался найден под тонким шелком и безжалостно истерзан до сладкой, проникающей боли. Между тем нечто, прижимавшееся к ее животу, стало стремительно обретать твердость и форму. Нежные пальчики немедля ухватили его оружие. Вика почувствовала, как ее халатик вздернут на талию, а уже ничем неприкрытая попка снова сжата. Не знающие стыда руки, прошлись по щелке, разделяющей упругие полушария, и скользнули ниже. Девушка, не в силах сопротивляться сладострастью, бесстыдно оттопырила хорошенький задик, чтобы ее истомившаяся киска скорее попала во власть нахальных пальцев. И они не постеснялись хоть немного задержаться. Влажные набухшие лепестки очутились в полной власти мужских пальцев. Вика застонала от удовольствия, склонив белокурую головку на грудь мужчины. В ее поле зрения попало грозно вздыбившееся копье любви, сжимаемое ее собственными бесстыдными пальчиками.

Сашка бесцеремонно развернул девушку и властно нагнул ее. Оказавшись в такой позиции, Вика вся затрепетала. Не прошло и мгновения, как направляемое твердой рукой копье любви проникло в нее, вызвав томный вскрик.

Сашка долго и со вкусом обладал ею в такой позиции. Его руки то захватывали в плен упругие груди, колышущиеся в такт движениям тел, то сжимали ягодицы. Тело Вики, покорное мужчине, сотрясалось в беспрерывном оргазме, а сама она не переставала стонать, срываясь иногда на крик страсти. Наконец, Сашка замер, что должно было означать скорый выстрел из его оружия, и девушка, холодея от собственной смелости, вывернулась из его объятий, присев перед могучим багровым красавцем. Едва ее ротик поглотил твердое навершие, как Сашка застонал, откинув голову, и выгнулся всем телом, посылая своего зверя вперед, глубже в плен покорно ожидающих разрядки губ. Сок хлынул в чувственный ротик, на лицо девушки, счастливо принимающей лакомство…

Обессиленные, любовники присели на краешек дивана. Вика положила голову Сашке на плечо. Никаких слов им было не надо. Девушка закрыла глаза и стала поглаживать наманикюренными пальчиками его бедро. Через несколько минут Сашка вздрогнул, заставив Вику открыть глаза. И тут же ее взгляд приковало оружие любви, снова готовое к бою.

— О! — девушка восхищенно поглядела на Сашку и, увидев в его глазах всполохи страсти, медленно опустила голову к проказнику. Какое-то время она, постанывая от удовольствия, не выпускала его из ротика, лаская язычком и помогая себе руками. Потом она оторвалась и, встав с дивана, насадила себя на копье…

Всю ночь Сашка не давал Вике уснуть, обладая ею разных позах. Уснули они под утро, когда Вика запросила пощады у своего хозяина, столь бесцеремонно распоряжавшегося ее покорным телом.